Главная российская нефтяная компания, «Роснефть», по-моему, совсем уже теряет чувство реальности вслед за своим руководителем. И.Сечин сегодня имплицитно участвует в двух крупнейших судебных процессах в России – в Москве, где по выстроенному им уголовному делу проходит бывший министр экономики А.Улюкаев, и в Челябинске, где «Роснефть» пытается отсудить у «Системы» $2 млрд. В то же время представители госкомпании «нагибают» Сбербанк , который в кои веки таки посмел написать правду о том, как её талантливое руководство разрушает акционерную стоимость и почему инвесторам в ближайшие годы не стоит ждать хороших новостей с Софийской набережной. В этом случае дело до суда не дошло – но ещё не вечер, деньги «Роснефти» нужны, а «Сбербанк» сейчас – самая дорогая публичная компания России, так что чем не шутит чёрт: ведь оснований и для прочих исков у «Роснефти» немного, можно попробовать и до финансистов «докопаться».
Однако мне кажется, что оппоненты г-на Сечина могли бы не только заламывать руки в истерических припадках, рассказывая друг другу и всем подряд, что же происходит к компании и доколе это будет продолжаться. Скорее следовало бы пойти тем же путём, каким идёт сама «Роснефть». Помнится, в начале 2000-х дело против «ЮКОСа» строилось на обвинениях М.Ходорковского в том, что он украл у собственной компании то ли нефть, то ли мифическую «скважинную жидкость», чем нанёс компании миллиардный ущерб. Однако в последнее время с ещё большими основаниями то же самое можно сказать в отношении поглотившей «ЮКОС» «Роснефти».
Сейчас стало очевидно, что Венесуэла находится в состоянии дефолта на астрономические $60 млрд . Её государственный долг России на $950 миллионов, который должен был быть выплачен в 2016 году, по-прежнему не возвращён . Еще $3,15 млрд. реструктурируются в эти дни без надежды увидеть возврат в ближайшие шесть лет . Большинство западных инвестбанков предупреждали о наступающем дефолте как минимум на протяжении двух лет. Рейтинги CCC- и Caa3, присвоенные стране и ее основной нефтяной компании PdVSA агентствами S&P и Moody’s ещё в прошлом году, говорили сами за себя. Но это не остановило «могучего человека» (цит. по: РБК) из «Роснефти» от перечисления PdVSA в качестве предоплаты более $3 миллиарда. И это не был «излишний риск»: если бы инвестор хотел рискнуть, он купил бы на рынке венесуэльские облигации, приносившие более 26% годовых, а не «разместился» без всякой доходности. Если предположить, что главный исполнительный директор «Роснефти» пока ещё дееспособен и не находился в состоянии аффекта (разводы становятся для него делом привычным, так что чего уж там), налицо умышленные действия по нанесению ущерба собственной компании (ещё более это заметно в отправке $1,3 млрд. иракским курдам якобы за нефть, продавать которую они не имеют права без согласия правительства в Багдаде). Компании, контрольный пакет акций которой принадлежит Российской Федерации (пусть и не напрямую), нанесён огромный ущерб. Истцом может выступить как её миноритарный акционер, так и любой гражданин России как лицо, чьи интересы очевидным образом нарушены. Я думаю, что этот шаг был бы намного правильнее и последовательнее, чем бурное обсуждение в прессе достоинств нынешнего руководства «Роснефти».
Есть и другая сторона вопроса. Интересно было бы понять роль известного производителя охотничьих колбас в выдаче миллиардных кредитов стране, блестяще руководимой бывшим водителем автобуса, уже не от лица «Роснефти», а от имени России. $4 миллиарда из невернувшихся денег были выданы чавистам осенью 2011 года, когда г-н Сечин был замом главы правительства и курировал ТЭК. Он не мог не знать, что все российские участники Национального нефтяного консорциума в то время только и думали, чтобы выйти из него (и потом продали свои доли «Роснефти»), понимая степень «перспективности» проекта. Практически наверняка в это время знал он и о своём следующем месте работы. Не означает ли это банальное использование служебного положения для искусственного улучшения финансового состояния «Роснефти» и не содержится ли тут состава уголовного преступления?
Вопросы можно продолжать – и мне кажется, что коллеги из Sberbank CIB, предложившие «to talk about Igor», были не то чтобы некорректны, а слишком даже инфантильны. Сегодня следовало бы to bring charges against Igor, пока все те опасения, которые инвестбанкиры недавно высказали по отношению к «Роснефти», не пришлось относить и ко всей Российской Федерации…
На следующий день после покупки «Башнефти» «Роснефть» сменила ее президента и начала назначать своих людей на ключевые направления. Интеграция «Башнефти» уже произошла, «мы полностью управляем ситуацией», заявил глава «Роснефти» Игорь Сечин
Глава «Роснефти» Игорь Сечин (Фото: Reuters/Pixstream)
«Интеграция» за один день
Интеграция «Башнефти», контрольный пакет которой «Роснефть» оплатила только накануне вечером, «уже произошла», заявил журналистам в четверг, 13 октября, главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин. «Башнефть» является дочерним предприятием «Роснефти», мы полностью управляем ситуацией», — сказал он (цитата по «Интерфаксу»).
За несколько часов до этого президент «Башнефти» Александр Корсик, возглавлявший компанию с 2011 года, ушел в отставку, а его место занял вице-президент «Роснефти» Андрей Шишкин, сообщила компания. Все места в правлении также заняли менеджеры «Роснефти». А 16 декабря на собрании акционеров будет избран новый состав совета директоров. «Роснефть» также решила уволить и других менеджеров компании — вице-президентов, не входивших в правление, и руководителей дочерних компаний, сообщил РБК источник, близкий к «Башнефти». По оценкам одного сотрудника «Башнефти», уволили 17 вице-президентов, за ними собираются уходить подчиненные. «Мы назначили полностью новый состав правления. Естественно, на ключевых направлениях тоже люди меняются», — сказал пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев.
Менеджеры «Роснефти» появились в московском офисе «Башнефти» еще накануне — около 20.00 мск в среду, 12 октября (за полтора часа до этого пресс-служба «Роснефти» сообщила , что компания перечислила в бюджет 329,69 млрд руб. за контрольный пакет компании), рассказали РБК два источника, близких к «Башнефти». По словам одного из них, представители нового акционера «страдают недостатком воспитания». А в четверг они появились в офисах «Башнефти» в Москве и Уфе с самого утра и начали требовать предоставить документы, рассказали еще один источник в «Башнефти» и знакомый сотрудника компании. Они требовали документы, в офисах был отключен интернет, а охрана и пропускной режим на входе усилены, рассказал один из собеседников РБК. «Интернет отключили, работают только корпоративные сервисы», — подтвердил второй источник. Документы забирали сотрудники службы безопасности «Роснефти», людям не дали даже личные вещи из кабинетов забрать, рассказал еще один сотрудник «Башнефти».
В центральном офисе «Башнефти» рядом с метро «Маяковская» действительно была усилена охрана — по два охранника стоят прямо при входе и еще двое — у турникетов, убедился корреспондент РБК.
Сечин, отвечая на вопросы журналистов, подчеркнул, что «Роснефть» не производила «никаких выемок документов» в офисах «Башнефти». Но он отметил, что «Роснефть» знакомится с контрактами «Башнефти» для того, чтобы обеспечить «преемственность в работе». А Леонтьев добавил, что речь идет о «передаче дел»: «Довольно быстро, но это нормально». Он сказал, что в офис «Башнефти» отправилась, в частности, вице-президент «Роснефти» по правовому обеспечению бизнеса Наталья Минчева, которая вошла в правление новой «дочки». «Новое руководство должно контролировать деятельность компании, поэтому надо быстро передать дела, документы и так далее, не допустить утечки информации», — заключил Леонтьев. Комментировать сведения об отключении интернета в офисах «Башнефти» он отказался.
08/12/2016
Сделка по продаже 19,5%-ного пакета «Роснефти» успешно завершена, и министр финансов может спокойно вздохнуть - средства Резервного фонда останутся нетронутыми еще пару месяцев. На что нужно обратить внимание? Вижу четыре сюжета:
П ервое, Игорь Сечин, «поставивший на измену» весь экономический блок правительства, окончательно устранил его из каких-либо проектов, связанных с его компанией. Вся сделка прошла вне зоны видимости министров и вице-премьеров; подозреваю, что даже премьер узнал о ней незадолго до того, как о ней сообщили информационные агентства. Успешная продажа акций — пацан сказал, пацан сделал! — безусловно, поднимет и без того высокую оценку Сечина в главном кремлевском кабинете, и, значит, нам нужно ожидать каких-то внешних проявлений этого. То ли активы какие-то перепадут «Роснефтегазу», то ли «Газпром» поделится доступом к трубе, то ли…
Второе, долгое время едва ли не главным условием продажи акций ставилось то, что новый акционер не должен длительное время претендовать на места в Совете директоров. Что, несомненно, вызывало странные чувства у потенциальных покупателей. Теперь, судя по словам президента — «приход новых инвесторов… в органы управления будет улучшать корпоративные процедуры, прозрачность компании» — это условие снято, и, в какой-то мере, Игоря Сечина заставят жить по правилам, а не по понятиям.
Третье, всей правды об этой сделке мы долго не узнаем. По крайней мере, до тех пор пока ее возглавляет Игорь Сечин. И главное неизвестное здесь это вопрос: получили или нет новые акционеры какие-то иные бенефиты в рамках этой сделки? С Glencore проще. Эта компания могла довольствоваться долгосрочным контрактом с «Роснефтью» на продажу существенной доли ее нефти, возможно, даже, на около рыночных условиях — будучи одним из крупнейших мировых трейдеров, Glencore умеет зарабатывать на продажах нефти, и ее цель удерживать максимальную долю этого рынка.
С катарским фондом сложнее — нефть им не нужна, а вот убытков от этой сделки шейхи явно не хотят получать. И, судя по тому, как структурируются все иные сделки арабских фондов в России, можно предположить, что «Роснефть» (или «Роснефтегаз») выдали суверенному фонду защитный опцион на случай падения цен, обязавшись в таком случае выкупить акции назад. Следовательно, все, что здесь предстоит узнать, это есть ли такой опцион и каковы его условия.
И, последнее, по порядку, а не по сути. Никакой приватизации «Роснефти» не произошло. Как государство (или Игорь Сечин, что, правда, уже почти одно и то же) рулило без каких-либо сдержек этой компанией, так и будет продолжать это делать.
На прошлой неделе Игорь Иванович Сечин всех опять удивил: в четверг, как гром с ясного неба: было объявлено, что 19,5% акций «Роснефти» проданы — и не самой «Роснефти», как предполагали многие участники рынка, а суверенному фонду Катара и крупнейшему мировому трейдеру Glencore.
Все, что связано с «Роснефтью», в последнее время больше напоминает молниеносные спецоперации, нежели западные mergers&aquisitions. На Западе среди инвестбанкиров популярно «Искусство войны» Сунь Цзы, и иногда кажется, что «Роснефть» воспринимает тезис «бизнес — это война» буквально.
Раз! — сел под домашний арест Евтушенков; раз! — и внезапно сообщили о продаже «Башнефти» «Роснефти», раз! — и задержали главу Минэкономики Улюкаева.
Собственно, теперь ясно, почему задержали Улюкаева. После такой потери бойца экономический блок правительства вряд ли осмелился задавать какие-то вопросы по сделке.
Правда, вместо экономического блока российского правительства их, похоже, будут задавать США: пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнст заявил, что американское казначейство изучит сделку. Это заявление, видимо, так подействовало на Glencore, что он тут же выпустил пресс-релиз, в котором уточнил: соглашение с «Роснефтью» еще не подписано, а находится на «последнем этапе переговоров». Кроме того, Glencore уточнил, что из общего объема сделки — 10,2 млрд долл. — он вкладывает собственных денег только 300 млн долл. (что соответствует 0,54% акций) в обмен на пятилетнее соглашение, которое дает Glencore доступ к 220 тыс. баррелей нефти ежедневно.
Сначала у Евтушенкова забрали «Башнефть». Потом ее внезапно продали «Роснефти». Победа «Роснефти» была объяснена тем, что надо пополнить бюджет, а «Роснефть» предложила больше всех: 330 млрд руб.
Это было странное объяснение, потому что «Роснефть» является гос-компанией. А выплата такой большой суммы отражается на финансовом состоянии любой компании. В частности, на эту сумму уменьшаются дивиденды, которые выплачиваются государству, не говоря уже о налогах. То есть если деньги из госкомпании перекочевали в госбюджет, это не значит, что сумма изменилась.
Параллельно с «Башнефтью» государство собиралось продать 19,5% «Роснефти». Эти сделки шли в связке. Главной причиной этой продажи называлось желание пополнить бюджет.
Эта причина выглядела странно в стране, которая закопала в землю 15 млрд долл. на строительство «Южного потока» еще до того, как соглашение о нем было подписано. К тому же «Роснефть» находится под санкциями, и это очень сильно влияет на ее стоимость. Было совершенно непонятно, почему Кремль так хочет продать государственные 19,5% «Роснефти» в частные руки при такой невыгодной конъюнктуре. И вот на этой неделе все стало понятно.
В среду «Роснефть» разместила на рынке облигации на 600 млрд руб. — то есть на большую часть той суммы, которую надо было заплатить за 19,5%. Ровно на следующий день после этого размещения Игорь Сечин приехал к Путину и заявил, что у него есть два покупателя на 19,5% «Роснефти» — это Glencore и Катар.
Обе эти уважаемые на мировом рынке организации объединяет то, что они непрозрачны.
Проще говоря, они — в рамках юридически совершенно безупречной схемы и, разумеется, с полным соблюдением финансового политеса — могут выступать фронтерами в обмен на некоторые услуги: например, в обмен на контракт о поставках нефти.
Все, что мы знаем, в сухом остатке сводится к следующему.
Что Кремль почему-то очень торопился продать «Башнефть» «Ро-нефти», а затем продать 19,5% «Рос-нефти» в частные руки.
Что выдвигаемая мотивировка — получить 15 млрд долл. в бюджет, учитывая ничтожный размер этой суммы по сравнению хотя бы с тратами на Олимпиаду (50 млрд долл.) и размах бюджетного воровства, не представляется логичной.
Что ровно накануне объявления о продаже «Роснефть» заняла 600 млрд руб. Что размер этого займа для российского рынка является громадным и что займ проводился по закрытой подписке и был размещен за полчаса.
Что Glencore заявила, что она вкладывает в эту сделку всего 300 млн долл.
Что остальные деньги предоставляет итальянский банк Intesa Sanpaolo, давний партнер Газпромбанка, собиратель русских икон и вообще большой друг Кремля, на которого можно положиться во всяких щекотливых вопросах.
Что 300 млн долл. плюс 600 млрд руб. как раз и соответствуют примерно сумме, которую надо заплатить за 19,5% акций «Роснефти».
Что с Катаром (и Саудовской Аравией) мы ведем в Сирии прокси-войну, потому что настоящими спонсорами сирийской оппозиции являются отнюдь не США и Европа, а Турция, Катар и Саудовская Аравия.
В мире есть тысяча и один способ заплатить за акции государственной компании деньгами самой государственной компании, но так, чтобы при этом акции достались частному лицу. Например: компания размещает облигации, вкладывает полученные деньги в некий фонд, а этот фонд потом фронтует влиятельная, но непрозрачная международная корпорация.
Так что вопрос очень прост: кому на самом деле на глазах всех продают 19,5% акций «Роснефти» сразу после того, как «Роснефть» разместила на рынке займ в 600 млрд руб?
